Фэнтези

Роман
для стариков и юношества

Какая бы правдивая история не была в основе сюжета, все равно автору приходится что-то додумывать, дополнять. Приходится включать свое воображение. Если автор хорошо разобрался в характерах, понимает истинные пружины, приводящие в движение события, то это воображение только помогает читателю почувствовать себя участником, создает, я бы сказал, эффект присутствия. И все же я постарался как можно больше полагаться на факты. Без ложной скромности скажу, что я – пожалуй – узнал все, что возможно и даже невозможно, расспросил не только действующих лиц, с которыми вы в дальнейшем встретитесь, но и всех – или почти всех, – кто был с ними связан и хоть в чем-то принимал участие. Боюсь, что я им всем изрядно надоел, но зато информации оказалось больше, чем достаточно.

И все-таки одна проблема оставалась. Один из моих героев был компьютерным гением, ну в крайнем случае талантом, а я всего-навсего рядовой и относительно бездарный пользователь, каких пруд пруди. Даже если я на полную мощность включу свое воображение, то ни в малейшей степени не смогу продемонстрировать достижения героя в этой области. Как быть? Как в таких случаях поступают уважающие себя авторы? Я оглянулся по сторонам, и увиденное меня не ободрило.

В современной литературе универсальная образованность многих авторов достигла не виданных ранее высот. К примеру, Стиг Ларссон в своей трилогии «Миллениум». Даже рядовому читателю ясно, что пишет профессионал высочайшего класса. Он вызывает изумление, доверие, хотя и не понимаешь ни слова. Высший пилотаж. Но все же он специалист в одной сфере - программировании, ну разве что немного в экономике. А некоторые наши популярные русскоязычные авторы не только ему не уступают, но даже превосходят – они проявляют универсальность и широчайшую эрудицию, демонстрируют высокопрофессиональные знания в самых различных областях науки, техники, искусства… да и всего прочего. От подробнейшей технологии подделки картин великих мастеров до заоблачных высот высшей математики, от биогенетического закона Геккеля и мерогоний до исследования вариантов перехода из консонанса в диссонанс, которое далеко не каждому музыканту-профессионалу понятно.

Я, несмотря на эту явную тенденцию, не осмелился шагать в ногу со временем и решил не пытаться прыгнуть выше головы. Брать в соавторы специалистов-консультантов, разбирающихся в темах, не хочу, выдавать чужие знания за свои не решаюсь. Поэтому постараюсь донести то, что понял… или мне показалось, что понял. И заранее прошу у более образованных читателей прощения, если что-то где-то напутал.

***

Начинать приходится с того, в чем я не очень разбираюсь…

Борис Алексеевич Мазуров в свои 35 лет пользовался известностью и уважением среди айтишников постсоветского пространства. Хотя для этой профессии молодых его возраст можно было считать вполне зрелым, а может, даже перезрелым. Сам Борис уже чувствовал себя ветераном. Компьютером он увлекся еще в школе, и стаж работы в качестве профессионала высокого ранга составлял почти пятнадцать лет; согласитесь, немало.

В школе он считался не только очень способным, но достаточно организованным и трудолюбивым – такое сочетание далеко не всегда встречается в жизни. Нередко можно услышать: способный, но ленивый. Или обратное: добросовестный, усидчивый, но… Так вот, это многозначительное «но» по отношению к Борису не применялось. Он легко закончил школу, легко поступил на физмат университета, диплом с отличием ожидал его с первого курса, в этом никто не сомневался. Но в науку Борис не пошел – не захотел. Еще в институте поступил в учебное заведение, которое сейчас называется «Компьютерная академия Шаг» - не знаю, как оно называлось тогда, и был одним из первых его выпускников. Он очень быстро поднялся по иерархической лестнице и спустя два-три года уже был «тимлидом», сокращенное «teamleader», руководитель группы, бригады - мне очень понравилось это слово и врезалось в память.

Сейчас в Ай-Ти вошла в моду узкая специализация, только перечень профессий может занять не одну страницу, но в те уже далекие времена – для темпов информационных технологий это действительно седая старина – еще котировался специалист широкого профиля, как кто-то остроумно сказал «человек-оркестр». Борис был по-настоящему талантлив во всех направлениях. Он отлично разбирался и в компьютерном оборудовании и в программном обеспечении, а новые идеи из него сыпались как из рога изобилия. Он вполне мог бы создать свою фирму, но, увы, не любил рекламу, продажу, менеджмент и прочие бизнес-составляющие, поэтому был только техническим руководителем разработок. Это «только» нисколько не умаляло его авторитет, потому что Борис всегда оставался душой и мозгом любых проектов.

Основной своей специализацией он избрал средства защиты информации – суперинтеллектуальная и, общепризнано, очень нужная к тому же, пожалуй, самая высокооплачиваемая в Ай-Ти работа.

Почти всеми заказчиками были солидные фирмы запада и востока, оплата в твердой валюте. Рентабельность этих работ Борис доказал на практике – к 30-ти годам он уже был достаточно обеспеченным человеком, хотя далеко не олигархом. Все признаки были налицо - новый «мерседес», круглый счет в банке – кое-что на всякий случай и в офшорах, в хорошем районе недалеко от моря симпатичный двухэтажный коттедж с небольшим участком земли, правда пока без бассейна. Пора было перебираться из квартиры родителей на новое место жительства. И как следствие, возникла необходимость жениться.

До этого времени необходимости в таком важном шаге не было. С точки зрения быта все было не просто хорошо, а великолепно. Борис был единственным ребенком в семье и жил с родителями в довольно большой четырехкомнатной квартире. Две комнаты были в его распоряжении - в одной кабинет, в другой спальня. Кабинет был необходим - он много работал дома, и визитеров хватало, несмотря на то, что фирма снимала офис.

У него были замечательные родители. Мама, Алла Михайловна, самоотверженно в пятьдесят пять лет ушла на пенсию, хотя могла бы еще работать и работать – она считалась квалифицированным бухгалтером. Но главным для нее было, чтобы Боренька не знал никаких домашних забот, чтобы он мог спокойно работать и добиваться успеха. Отец, Алексей Борисович, человек солидный и уважаемый, был проектировщиком в бюро главного архитектора. Правда, его зарплата была небольшой, но, как вы уже знаете, для этой семьи деньги давно не были проблемой.

И мать и отец с трудом представляли себе, что будут делать в опустевшей квартире, но будучи современными людьми и любящими родителями, понимали - сыну уже давно пора свить свое гнездо. Они – особенно Алла Михайловна – были сознательными противниками традиции коммунального сожительства двух семей. А Алексей Борисович… Алексей Борисович всегда был единомышленником жены, не случайно Мазуровы столько лет жили душа в душу.

Итак, с точки зрения быта пока необходимости в женитьбе не было. Не было ее и по другой причине: недостатка в женском внимании - в самых разнообразных вариантах этого внимания - Борис не испытывал. Скажем прямо, у женщин наш герой успех имел. Его трудно было назвать красавцем, но давно известно, что для женщин внешность мужчины не самое главное. Симпатичный – да, пожалуй. Но что еще важнее – были в нем индивидуальность и… мужская сексуальность, качество, которое нельзя описать и которое замечают только женщины.

Борис был невысокого роста, немногим за метр семьдесят. Крупная голова, курчавые темные волосы, широкое скуластое лицо, большие черные глаза. В облике есть что-то негритянское, хотя трудно понять, что именно. Широкие сильные плечи, сильные руки, широкая грудная клетка, правда талия не слишком заметна и таз великоват для классической фигуры. Ноги плотные – в юности Борис серьезно занимался прыжковой акробатикой, несмотря на некоторую массивность. Это сочетание крепкой фигуры и легкости движения, может быть, и составляло часть той внешне заметной индивидуальности, о которой я говорил.

Принято считать, что талантливые люди, особенно в нервной компьютерной профессии, часто бывают эксцентричны, порывисты. Нет, Борис был уравновешен, доброжелателен. Он никогда не атаковал понравившуюся ему женщину, но давал понять, что не возражает, если она… Это выглядело не высокомерием, а уверенностью в себе. Добавьте к этому довольно приятный баритон, добавьте ауру успешного человека. Определенно, недостатка в женском внимании он не испытывал.

И все же переходить в новый красивый дом в качестве холостяка ему не хотелось. Правда, можно было в этот дом приводить подружек, но, как я уже рассказывал, этот процесс для Бориса давно потерял прелесть новизны.

В его жизни все складывалось очень удачно, и как раз после покупки дома не заставила себя ждать и любовь. Он довольно быстро понял, что это не просто флирт, не просто секс, а настоящее чувство. Лера – так звали его будущую жену – тоже оценила его привлекательность, да еще в придачу дом с машиной и всеобщим уважением… Нет, я не намекаю на ее меркантильность, просто в жизни всегда есть комбинации из лирики и физики.

Лера только закончила факультет английского языка с отличием; пока в жизни не определилась, жила, как и Борис, с папой и мамой. Но у нее тоже было свое приданое - она была моложе его на семь лет, очень красивая и умная. Это три ценных достоинства, которые, впрочем, легко могут перерасти в большие проблемы для мужа. Такая жена требует внимания, забот, соответствующего уровня жизни и прочее, и прочее, и прочее, если не хочешь остаться сначала с рогами, а потом с носом.

Они поженились через три месяца после знакомства. Еще через год родилась девочка. Самоотверженная Алла Михайловна помогала, чем могла, заботливый Борис нанял няню, через день приходила и домработница. Сначала Лера была занята новой жизнью, ребенком, потом два года спустя устроилась преподавателем в обычную школу. А затем обнаружила, что брак с увлеченным айтишником имеет свои особенности.

Мужа в основном она видела со спины – за компьютером, от которого он отрывался с трудом. И когда отрывался физически, то морально связь не прекращалась – он все время обдумывал что-то свое и не всегда правильно реагировал на окружающих, в том числе и на жену. Даже когда они ходили на концерт или в театр, то было заметно, что мысли его витают далеко… во всяком случае не на сцене. Компания сотрудников Бориса, точнее сотоварищей, у них собиралась часто, но разговаривали они на непонятные темы и на «птичьем» - как говорила Лера – языке. Добрую половину слов-терминов она не понимала. Подавала кофе, печенье, пирожные, иногда – реже – выпить и закусить и уходила смотреть телевизор.

Она познакомилась с некоторыми женами сотоварищей. Жены были в основном двух категорий – одна группа тоже активно увлекалась компьютером, другая в лучшем случае им иногда пользовалась. В отличие от первой вторая группа была на пути или в процессе развода. Лера поняла, что ее проблемы являются частью профессиональной болезни работников Ай-Ти.

Я бы мог рассказать подробно, что затем случилось, но не стоит. Все было ожидаемо, немножко пошло и, к сожалению, банально. Лера от него ушла, вместе с ребенком. Ушла в фигуральном смысле, а в реальном Борис вернулся к родителям, оставив ей коттедж недалеко от моря. Спустя довольно непродолжительное время она снова вышла замуж и уехала за границу, между прочим продав коттедж.

Это произошло за два года до событий, о которых я намереваюсь рассказать. После развода травмированный Борис собрал остатки средств и купил хорошую четырехкомнатную квартиру в большом доме еще ближе к морю, чем бывший его коттедж, – наверно в пику Лере. И стал жить на два дома. У родителей кормился, у себя… ночевал, дело молодое. Он не впал в отчаяние, не посчитал, что наступил конец света, вел примерно такой же свободно-холостяцкий образ жизни, как до женитьбы. Скорей всего понял, что это не была любовь всей жизни. По дочери он скучал, но постепенно смирился. Се ля ви.

Но одна серьезная и существенная перемена все-таки произошла - он неожиданно остыл к своей напряженной, творческой и денежной профессии, которая разрушила его семейный очаг. Видимо, все-таки последствия душевной травмы. И результат немедленно сказался – последняя выполненная им работа по заказу очень серьезной английской фирмы не слишком удалась. То есть это не было провалом, материалы приняли, деньги заплатили, но фирменного знака качества, которым всегда отличались проекты Бориса, на этот раз не было.

Кстати сказать, тема последнего проекта была хоть и не новой, но довольно сложной – еще один вариант так называемого голосового набора текста. Подобных программ разработано много, но и необходимости в их усовершенствовании оставалось еще больше. В идеале программа должна дать возможность диктовать текст без машинистки, но это – те, кто пользовался голосовым блокнотом, знают – оказалось далеко не простым делом. На запись влияют и дефекты речи, и нечеткое произношение, и искажения – слова произносятся не так как пишутся. А правописание, а проблемы с синтаксисом, а пробелы между словами, а… и т. д. и т. п. Разработчику приходится накручивать программу на программу, как следствие всего перечисленного ненадежность, бесконечные помарки и исправления. Проще самому напечатать. Впрочем, углубляться в эту тему я не собираюсь, а упоминаю о проекте только потому, что он немного позже оказался толчком к основным событиям, которые вас еще ожидают.

После не слишком удачного окончания этой работы Борис еще долго испытывал дискомфорт и какое-то чувство вины. В результате в конце концов набрался решимости, ушел из фирмы – как объяснил, «на пенсию» – и стал преподавать на двухгодичных компьютерных курсах, патроном которой была солидная американская фирма. Денег получал меньше, но ему хватало.

Параллельно появилась еще одна интересная и достаточно денежная работа в научно-исследовательском институте «Омега», ее сосватал бывший однокурсник Бориса по компьютерной академии Миша Ядловский. Многие знали, что «Омега» реликтовый институт считавшегося почившим в бозе КГБ, который менял названия, но замаскированно выживал при любой власти и по-прежнему имел хорошую финансовую базу. В «Омеге» занимались тоже не менее модной темой: «интерфейс мозг–компьютер». Возможность прочитать мысли человека всегда было розовой мечтой наследников «железного Феликса». На это ни денег, ни сил не жалела любая власть, даже вроде бы демократическая. Был детектор лжи, были специальные виды энцефалограмм, но хотелось, не мудрствуя лукаво, включить компьютер и прочитать, что там у этого человека на уме. Всю подноготную. Пока, к их сожалению, до этого было еще далеко.

Сведения о достижениях иностранных фирм в «Омеге» были, информация традиционно считалась сильной стороной замаскированных и незамаскированных спецслужб. Мировая наука штурмовала секреты работы мозга. Вживлялись электроды, специальная синтетика (надеюсь только животным, но не уверен), обрабатывались на компьютере сигналы мозга, нейронов и прочее. В «Омеге» был конкретный план работ, не слишком высоконаучный, на который и наняли Бориса. Там ничего никому не вживляли, а для улавливания сигналов пользовались либо специальным шлемом, либо наклеивали датчики. Подопытному ставилась задача – думать либо о колбасе, либо о книге, а по сигналам нужно было постараться понять, что он выбрал. Борис сразу предложил сунуть датчик под язык – пойдут слюнки, значит, он думает о колбасе, нет – о книге. Шутка успеха не имела.

Что, собственно говоря, требовалось от Бориса - слабые и неизвестных параметров сигналы мозга нужно было по возможности отфильтровать от всяких прочих сигналов, заполняющих пространство вокруг нас. Задача очень сложная. Борис, «человек-оркестр», прекрасно ориентирующийся и в программировании, и в оборудовании, добился в этом серьезных результатов. Ему даже удалось настраивать программу на конкретного человека, а каждый индивидуум – как выяснилось – имел собственную, не похожую на других «радиостанцию» со своим диапазоном. Человек и в этом оказался оригинален! Результат был удивительным - при точной настройке на человека сигнал был не сильным, но стабильным, и можно было не пользоваться шлемом; даже на значительном расстоянии от источника – два, три, пять метров, больше помещение не позволяло - сигналы практически не изменялись.

И при этом обнаружилась еще одна особенность: при точной настройке на конкретного человека сигнал был не таким, как при снятии его с головы, облепленной датчиками. Это было не колебание электрических потенциалов мозга, нейронов и прочего, а нечто другое и в совершенно другом диапазоне, с другими характеристиками. Картинка на экране другая, и еще какие-то признаки, которые мне, извините, не известны. Но зато мне известно, что у Бориса почему-то возникла аналогия с компьютером. То ли с дополнительной картой памяти, то ли с флеш-накопителем, в быту именуемым флешкой. Но в голове никто отдельного дополнительного хранилища информации пока не обнаружил. Может, это какое-то пока неизвестное энергетическое поле? Он знал, что энергетическим полем человека принято называть ауру, свечение вокруг тела человека и тому подобную малонаучную эзотерику. Но если действительно может существовать не материальный блок хранения информации? Такая мысль промелькнула и растворилась – Борис не был физиком, его это мало касалось. Но вы все-таки обратите на этот момент внимание.

Расшифровать полученные данные не удавалось. На экране был только «шум», «снег». Разницу между «колбасой» и «книгой» еще можно было уловить, но это было не стабильно, а главное – не слишком убедительно. Несмотря на старания подопытного, в его голове был хаос, мелькали мысли, образы, а пожелание «думай о белой обезьяне» давало примерно такой же эффект, как и знаменитое «не думай о белой обезьяне».

Сведения о том, что вроде бы кому-то в Японии удавалось различить на экране то, что человек видел, особого доверия не вызывали, во всяком случае даже приблизиться к этому «Омеге» было не по силам.

После почти года добросовестного служения работодателям Борису пришла в голову интересная – с его точки зрения – идея.

В «Омеге» покончили наконец с книгой и колбасой, дали испытуемому картинки и заставили смотреть на какую-нибудь из них часами. На экране пытались разглядеть нечто похожее. Ничего не получалось. Но вот однажды, когда испытуемому надоело смотреть на картинки, он в сердцах смачно и со вкусом мысленно выругался. На экране появились какие-то изменения. Борис выяснил причину и попросил мысленно повторить текст, добавив энтузиазма, что было выполнено с явным удовольствием. Да, реакция экрана была, пожалуй, аналогичной и более определенной. Борис проверку прекратил, больше к этой теме в исследованиях на оборудовании «Омеги» не возвращался. И в дальнейшем поступил по отношению к работодателям, скажем так, не очень корректно. Впрочем, это вывод спорный. Дело в том, что по условиям договора, все сделанное в рабочее время считается собственностью фирмы. Но тут возникает извечный вопрос: если человека осенила идея, то как можно с уверенностью утверждать, что она пришла во время работы и связана с ней? Где критерии? Словом, Борис, человек опытный и осторожный, ничего никому не сказал. Кроме всего прочего, возмущения сигнала были такими слабыми, что работать с ними было невозможно. Но он уже представлял себе принципы работы нового блока, который заранее назвал фильтром-усилителем. И абсолютно новый подход к этой теме.

Дальнейшие рассуждения принадлежат Борису, я опять-таки их только пересказываю с уже известными вам извинениями и реверансами.

Он исходил из того, что в основе интерфейса должно быть не только и не столько желание человека проникнуть в сознание другого, а в первую очередь желание самого испытуемого, чтобы его поняли. Что в таком случае попытается сделать человек, в отличие от других представителей животного мира? Не махнуть рукой – мол, пошли за мной, не повилять хвостом или оскалить пасть. Не прокукарекать или прочирикать. Использовать те возможности, которые его отличают – сказать или написать. И хотя на этот счет есть много теорий, Борис был уверен, что именно возможность общаться с себе подобными, то есть язык и письменность, сделали человека гомо сапиенсом. И этим путем нужно идти - для интерфейса, то есть новых контактов на современном уровне, прежде всего использовать язык.

Что творится у человека в голове? Во-первых, мысли. Это вообще что-то сложное, аморфное и даже абстрактное. Как их расшифруешь, когда человек и сам не понимает, что там проносится?

Дальше – зрительные образы. Они могут быть конкретными, но это не его епархия. Нет, эта задача не для него.

А вот речь, язык? Это уже ближе. Правда, речь без звука. Так сказать, внутренний голос. Но человек часто думает словами, беззвучно произносит тексты. Это все знают. Скажем, мысленно с кем-то споришь. Мысленно выстраиваешь предложения, тщательно подбираешь слова. А кстати, не случайно о полиглоте говорят – для него родной язык тот, на котором он думает. То есть думает человек все-таки на языке! И в его силах мысленно говорить четко и внятно, если хочет, чтобы его поняли. Если испытуемый акцентирует каждый беззвучный звук (простите мне кажущийся парадокс), форсирует слова, то сможет перекрыть шумы. Так собственно и произошло с эмоциональными и нецензурными текстами испытуемого. Значит, сигнал можно будет выделить и проанализировать. Все-таки легче, чем разбираться в изображении.

В упрощенном виде это может выглядеть примерно так. Можно вместе с испытуемым сначала составить азбуку звуков (думай «а», думай «б»), то есть буквы, потом наговорить (опять-таки мысленно) достаточный словарный запас. Компьютер все запомнит, научится узнавать слова. А финалом будет вполне реальная процедура - что-то вроде голосового набора текста, это программы, с которыми Борис хорошо знаком. Кстати, эту программу вполне можно будет использовать. И вот, не говоря вслух ни слова, человек напишет на экране текст! Великий немой заговорит! Это уже похоже на открытие!

Может показаться, что зона действия такого открытия ограничена. Скажем, только для глухих, слепых, людей с дефектами. Тоже, между прочим, немало. Но гораздо важнее другое: это первый шаг к новому качеству – телепатии, передаче мыслей на расстоянии, о чем сегодня читаем только в фантастической литературе. Впрочем, у человека предпосылки к телепатии были известны давно – гипноз, особенно массовый, опыт экстрасенсов. Сейчас их загадки могут стать обоснованной реальностью. Ведь сигнал при настройке на человека улавливается на расстоянии… Конечно, пока это только предположения и мечты, хотя достаточно обоснованные.

Конец ознакомительного фрагмента

Тексты произведений © Александр Лозовский // Контакты

Наверх | Главная страница